Москва, 6 августа. Ровно 70 лет назад, 6 августа 1945 года, американский летчик Пол Тиббетс впервые в истории человечества сбросил атомную бомбу на японский город Хиросима. Через три дня военные повторили ядерную бомбардировку, второй целью стал Нагасаки.
Жертвами нового смертоносного оружия стали, по разным данным, от 150 до 250 тысяч человек. Через неделю после бомбардировки Нагасаки японское правительство объявило о капитуляции. На этом завершилась Вторая мировая война, ставшая самой кровопролитной в истории.
Споры об этичности применения столь мощного оружия против мирных жителей продолжаются до сих пор. В ответ на критику американские военные заявили, что в случае отказа от нанесения удара им бы пришлось проводить наземную операцию, которая привела бы к еще большим потерям среди гражданских.
Изначально руководства стран, измученных войной, никак не отреагировали на бомбардировку Хиросимы и Нагасаки. Первыми разрушительную атаку осудили деятели культуры. Уже 8 августа французский писатель и философ Альбер Камю опубликовал заметку, в которой указал на вопиющую аморальность применения ядерного оружия.
По мнению выдающегося мыслителя, технический прогресс приблизил человечество к коллективному самоубийству. Чтобы не допустить глобальной катастрофы, Камю предложил создать международную организацию, в которой у сверхдержав не будет никаких преимуществ перед менее развитыми государствами.
Долгое время тема ядерной бомбардировки была табуированной и находила отражение преимущественно в культурной среде. «МИР 24» вспомнил самые яркие произведения искусства, созданные под впечатлением от катастрофы в Хиросиме и Нагасаки.
КИНО
«Хиросима, любовь моя» (1959)
Ядерная бомбардировка Японии послужила фоном для одного из шедевров французской новой волны – «Хиросима, любовь моя», снятого Аленом Рене по сценарию Маргерит Дюрас. Эта притча – история о любви между жителем Хиросимы и французской актрисой, приехавшей на съемки.
Японец не верит, что его возлюбленная может понять, какой ужас ему пришлось пережить в августе 1945 года. Но и француженка знает, что такое трагедия войны: она не может забыть немецкого солдата, в которого влюбилась во время оккупации.
«Хиросима, любовь моя» - экзистенциальная драма о том, почему человек нашел в себе силы жить после глобальной катастрофы. Фильм Алена Рене номинировали на «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля. Его считали абсолютным фаворитом, однако ленту исключили из конкурсной программы по требованию американских властей.
«На берегу» (1959)
Ядерная война уничтожила все северное полушарие Земли. Команда субмарины, пережившая войну, отправляется в Австралии, чтобы начать все с начала. Радиация скоро доберется и до Зеленого континента, но пока что у героев есть время, чтобы обрести последнюю в жизни любовь.
Фильм Стэнли Крамера, снятый по роману Невила Шюта, быстро приобрел культовый статус. Его демонстрировали не только на Западе, но и в Советском Союзе. Серьезное влияние этой картины на свое творчество признавали Аркадий и Борис Стругацкие.
«Взлетная полоса» (1962)
В 1963 году французский документалист Крис Маркер снял свой единственный игровой фильм «Взлетная полоса». Картина, которая практически полностью состоит из серии неподвижных кадров, переносит нас в Париж, переживший ядерную бомбардировку. Вода и пища отравлены радиацией, поэтому обитатели руин ищут продукты, путешествуя во времени.
Минимализм художественного решения и литургическая песня «Кресту Твоему», написанная советским композитором Петром Гончаровым, создают гнетущую атмосферу, которая позволяет по праву назвать «Взлетную полосу» шедевром постапокалиптики.
Крис Маркер оказал серьезное влияние на таких режиссеров, как Люк Бессон и Терри Гиллиам. Последний заимствовал основные мотивы «Взлетной полосы» при создании фильма «12 обезьян».
«Босоногий Гэн» (1983)
Уже давно не приходится доказывать, что анимация – это полноценное искусство, зачастую предназначенное не для детской аудитории. Яркий пример этого – «Босоногий Гэн», снятый Мори Масаки по автобиографической манге Кэйдзи Накадзавы.
«Босоногий Гэн» - это пронзительная и страшная история о мальчике и его матери, живущих в Хиросиме. Это не только сильный антимилитаристский фильм, но и лента о подвиге людей, сохранивших достоинство вопреки страшным испытаниям, выпавшим на их долю.
Несмотря на шокирующую жестокость отдельных сцен, мультфильм демонстрировали в школах Советского Союза практически без купюр.
«Нити» (1984)
В английском городе Шеффилде живет девушка по имени Рут, которая собирается выйти замуж за возлюбленного, но ее родители против. Пока молодая пара пытается построить свое счастье, по телевизору сообщают о каком-то далеком военном конфликте. И когда девушке наконец-то удается уговорить строгих родителей не мешать свадьбе, во всем мире начинается глобальная ядерная война.
«Нити» Мика Джексона – один из самых страшных фильмов, посвященных холодной войне и тому, к чему она могла привести. Простые обитатели рабочего городка в одночасье превратились в нечто, все меньше напоминающее людей.
Снятый в отстраненной, почти документальной манере, этот фильм - зловещее предупреждение миру, стоящему на грани катастрофы.
«Письма мертвого человека» (1986)
Антиутопия Константина Лопушанского «Письма мертвого человека», созданная при участии Алексея Германа и Бориса Стругацкого, произвела фурор на международных кинофестивалях. По случайности, выход этой картины о ядерной войне практически совпал с катастрофой на Чернобыльской АЭС, что серьезно усилило пафос и актуальность ленты.
Действие фильма начинается после случайного запуска ракеты с ядерной боеголовкой. Главный герой, нобелевский лауреат Ларсен, пытается понять, почему человечество так стремится к самоуничтожению, и есть ли у людей будущее.
«Письма мертвого человека» - мрачная философская лента, снятая в экспериментальной манере. Жесткость и прямо поставленных в ней вопросов делают картину настоящей классикой позднего советского кино. Внимания заслуживает и следующий фильм Лопушанского «Посетитель музея», также посвященный экологической катастрофе, которая грозит миру.
«Зеркальная кожа» (1990)
Режиссерский дебют британского драматурга Филипа Ридли «Зеркальная кожа» поначалу кажется постмодернистской игрой, в которой причудливо переплетены история взросления, сказки о вампирах и чувственная эротика. Но на деле – это притча о трагедии человека, оставшегося абсолютно одиноким в пугающем и непонятном мире.
Действие «Зеркальной кожи» разворачивается на американской ферме вскоре после окончания Второй мировой войны. Мальчик Сет переживает самоубийство отца, потерю друга, думает, что его соседка - вампир, и ждет, когда его старший брат вернется из армии, чтобы забрать его из захолустья. Наконец, брат Сета возвращается с ядерной базы в Тихом океане. Но вместо долгожданного спасения он приносит странную болезнь, от которой стремительно выпадают волосы.
«Августовская рапсодия» (1991)
Один из последних фильмов великого японского режиссера Акиры Курасавы посвящен исторической памяти народа о пережитой трагедии. Главная героиня – пожилая уроженка Нагасаки, чей муж погиб при бомбардировке.
Ее внуки не понимают бабушку и хотят уехать к родственникам на Гавайи. Но все меняется, когда они посещают место, где их дедушка погиб, спасая детей, находившихся в школе во время ядерного удара.
Фильм Курасавы – по-восточному тонкая лента о трагедии целого поколения, оказавшегося в эпицентре небывалой катастрофы. Предпоследняя картина мастера удостоилась сразу четырех наград японской киноакадемии.
«Шестиструнный самурай» (1998)
На дворе 1957 год. Советский Союз наносит ядерные удары по США, превращая сверхдержаву в пепел. Уцелел только один город – Лас-Вегас. Его обитатели избирают нового президента: главой города-государства становится Элвис Пресли. Проходит 40 лет, король рок-н-ролла умирает, и горожанам предстоит выбрать нового лидера.
В Лас-Вегас направляется самурай-гитарист Бадди, который намерен стать новым президентом Вегаса. На этом пути ему предстоит встретиться с семьей каннибалов, бандой варваров и советскими солдатами.
Комедия Лэнса Маджиа «Шестиструнный самурай» снималась практически без бюджета, и даже костюмы создателям фильма пришлось искать на помойках. В прокате лента провалилась, но со временем приобрела статус культовой, став одним из самых ярких киновоспоминаний о 90-х.
МУЗЫКА
Атомная бомбардировка японских городов нашла отражение и в современной музыке. Одним из самых известных произведений, посвященных ей, стал «Плач по жертвам Хиросимы», написанный польским композитором Кшиштофом Пендерецким. В этом произведении, написанном для 52 струнных инструментов, отсутствует мелодия, а инструменты сливаются в хаотичное и тревожное полотно.
Эта композиция использовалась для создания пугающей атмосферы в таких известных фильмах, как «Сияние» Стэнли Кубрика и «Изгоняющий дьявола» Уильяма Фридкина.
В 2011 году самое известное произведение Пендерецкого привлекло внимание британского экспериментального музыканта Ричарда Д. Джеймса, более известного под псевдонимом Aphex Twin. Он записал собственную версию авангардного реквиема по погибшим в Хиросиме.
Threnody for the Victims of Hiroshima ( Aphex remix ) from weirdcore on Vimeo.
Страх перед атомной войной стал одной из тем оперы минималиста Филипа Гласса «Водородный музыкальный автомат», либретто для которой составлено из текстов битника Алена Гинзберга. Среди других стихотворений в ней звучит цикл «Дни Нагасаки».
Гонка вооружений оказала серьезное влияние и на поп-музыку. В качестве показательной композиции можно привести песню Pink Floyd ‘Two Suns In The Sunset’ с альбома ‘The Final Cut’.
Образ второго Солнца, взошедшего на небе, - достаточно прозрачная метафора ядерного взрыва. Сама же песня – весьма апокалиптичное видение о конце человечества.
ЛИТЕРАТУРА
Джеймс Баллард, «Империя Солнца»
Писатель Джеймс Баллард родился в Шанхае, где работал его отец-дипломат. Во время Второй мировой войны, будучи ребенком, он попал в японский концлагерь. Увиденное там легло в основу его автобиографического романа «Империя Солнца». Если верить свидетельству Балларда, 6 августа вспышку от бомбы, сброшенной на Хиросиму, было видно даже в Китае.
«Над стадионом полыхнула мощная вспышка света, мигом залившая весь юго-западный угол футбольного поля, так, словно где-то к северо-востоку от Шанхая взорвалась невероятных размеров американская бомба. Часовой заколебался, оглянулся через плечо; свет между тем становился все ярче и ярче. Через несколько секунд он угас, но повсюду на стадионе остался его бледный отсвет, на грудах ворованной мебели на трибунах, на автомобилях за стойками футбольных ворот, на занявших весь газон заключенных. Они сидели на самом донышке огромной плавильной печи, и грело эту печь второе солнце.
Джим оглядел свои бледные руки и ноги, потом перевел взгляд на исхудавшее лицо японского солдата, которого, судя по всему, эта вспышка всерьез обескуражила. Они оба ждали грома, грохота, который неизменно приходил вслед за вспышкой от разрыва, но над стадионом и над прилегающими землями лежала мертвая тишина, как будто на несколько секунд солнце померкло, отчаявшись. Джим улыбнулся японцу, жалея о том, что не может ему сказать одну простую вещь: этот свет — предвестник смерти, это значит, что крохотная его душа вот-вот соединится с большой душой гибнущего мира».
В 1987 году «Империю Солнца» экранизировал Стивен Спилберг. Голливудскому фильму, впрочем, не достает того пугающего эстетского хладнокровия, которые принесли Балларду славу одного из самых жестоких писателей XX века.
Масудзи Ибусэ, «Черный дождь»
Выдающийся японский писатель Масудзи Ибусэ свой самый известный роман посвятил событиям, последовавшим после ядерного удара по Хиросиме. «Черный дождь» написан в виде дневников нескольких героев, оказавшихся в разрушенном городе.
«Немного успокоившись, мы поспешили к воротам и стали глядеть в сторону Хиросимы. Столб дыма постепенно расширялся кверху. Мне вспомнилась фотография, запечатлевшая пожар на нефтехранилище в Сингапуре. Она была сделана сразу же после вступления японской армии. Зрелище было настолько ужасающее, что, глядя на снимок, я невольно задумалась, оправданны ли действия нашей армии.
Дым поднимался все выше и выше, расползаясь в огромное плоское облако. Теперь он походил на чудовищно большой зонт, раскрытый над землей. «Б-29, вероятно, сбросил огромную нефтяную бомбу», — подумала я. Остальные женщины согласились с предположением Нодзима о том, что американцы применили новый вид оружия».
Роман «Черный дождь» принес Масудзи Ибусэ премию имени Номы и вписал его имя в пантеон классиков японской литературы.
Фото: TASS
Курт Воннегут, «Колыбель для кошки»
Герой повести Курта Воннегута «Колыбель для кошки» пишет документальную книгу, собирая воспоминания американцев о 6 августа 1945 года. Среди прочих писем он получает послание от сына Феликса Хониккера, вымышленного ученого, которому Воннегут приписывает создание атомной бомбы.
«Отец снял веревочку с рукописи - один человек прислал ему свой роман из тюрьмы. Роман описывал конец света в 2000. Там описывалось, как психопаты ученые сделали чудовищную бомбу, стершую все с лица земли. Когда люди узнали, что скоро конец света, они устроили чудовищную оргию, а потом, за десять секунд до взрыва, появился сам Иисус Христос. Автора звали Марвин Шарп Холдернесс, и в письме, приложенном к роману, он писал отцу, что попал в тюрьму за убийство своего родного брата. Рукопись он прислал отцу, потому что не мог придумать, каким взрывчатым веществом начинить свою бомбу. Он просил отца что-нибудь ему подсказать».
Память о бомбардировке Хиросимы присутствует в романе лишь косвенно, однако конец света все равно наступает по вине технического прогресса. Все живое на Земле погибает из-за вещества «Лед-9», созданного для военных целей.
Кэндзабуро Оэ, «Хиросимские записки»
Нобелевский лауреат Кэндзабуро Оэ известен не только своими романами, но и острой публицистикой. В 60-е годы он несколько раз посетил Хиросиму, где пообщался с выжившими очевидцами бомбардировки, многие из которых пострадали от лучевой болезни.
Главный герой цикла очерков – врач Фумио Сигэто, который создал клинику для помощи пострадавшим в Хиросиме. Медик также долгие годы боролся за признание того, что массовые случаи заболевания жителей города лейкемией напрямую связаны с атомной бомбардировкой. Этот факт замалчивался по требованию американского правительства, чьи войска оккупировали Японию после капитуляции.
В своих размышлениях о трагедии Хиросимы, Кэндзабуро Оэ делает не самые оптимистичные прогнозы о будущем мира.
«В Хиросиме я часто слышал от людей, переживших атомную бомбардировку, пожелание, чтобы и на головы остального человечества упали атомные бомбы, есть даже песня об этом. Такие люди считают, что человечество все равно по-настоящему не переменится до тех пор, пока атомная война не поставит его у порога гибели», - рассказал писатель в одном из интервью.
Вернер Гейзенберг, «Физика и философия»
Выдающийся немецкий физик Вернер Гейзенберг в годы Второй мировой войны был вынужден сотрудничать с нацистским режимом и участвовать в работе над германским ядерным проектом. По мнению исследователей, его дружба с Нильсом Бором помогла последнему ускорить работу над созданием американской атомной бомбы.
После войны Гезенберг написал несколько книг, посвященных философским и этическим проблемам современной науке. Узнав на собственном опыте, к чему приводит политическая апатия ученых, он настаивал, что физика и другие науки оказывают непосредственное влияние на происходящее в мире. Одним из печальных доказательств этого стала бомбардировка Хиросимы и Нагасаки.
«Современная физика принадлежит к новейшему этапу развития связи естествознания и техники, и ее, к несчастью, самый очевидный результат - атомная бомба - показал наиболее резко существо этого развития. С одной стороны, оказалось ясным, что изменения, которые возникли на Земле благодаря связи естествознания и техники, не могут рассматриваться только под углом зрения оптимизма; по крайней мере частично оправдываются взгляды людей, предостерегавших от опасности таких радикальных изменений наших естественных условий жизни. С другой стороны, процесс развития принудил тех, кто пытался держаться как можно дальше от этой опасности, обратить самое серьезное внимание на новое развитие, так как ведь очевидно, что политическая власть в смысле военной силы в будущем будет основана на обладании атомной бомбой».
Эдуард Лукоянов
